| Вообще все настолько занятно. Что такое электричество на самом деле, прекрасно описано у Толстого:
 
 "В пятиярусном зале Большого театра, в тумане, надышанном  людьми,  едва
 светились сотни лампочек красноватым накалом. Было холодно, как в погребе.
 На огромной сцене, с полотняными арками в  кулисах,  сбоку,  близ  тусклой
 рампы, сидел за столом президиум. Все  они,  повернув  головы,  глядели  в
 глубь сцены,  где  с  колосников  свешивалась  карта  Европейской  России,
 покрытая  разноцветными  кружками  и  окружностями,  -  они  почти  сплошь
 заполняли все  пространство.  Перед  картой  стоял  маленький  человек,  в
 меховом пальто, без шапки; откинутые с большого  лба  волосы  его  бросали
 тень на карту. В руке он держал длинный кий  и,  двигая  густыми  бровями,
 указывал время от времени концом кия  на  тот  или  иной  цветной  кружок,
 загоравшийся тотчас столь ярким светом, что тусклое золото ярусов  в  зале
 начинало мерцать и становились видны напряженные, худые лица,  с  глазами,
 расширенными вниманием.
 Он говорил высоким голосом в напряженной тишине:
 -  У  нас  в  одной  Европейской  России  -  десятки  триллионов  пудов
 воздушно-сухого торфа. Запасами его мы обеспечены на столетия.  Торф  есть
 топливо на местах. С одной десятины торфяного болота получается в двадцать
 пять раз больше энергии, чем с десятины леса. Торф - в первую  голову,  за
 ним - белый уголь и  черный  уголь  решают  стоящую  перед  нами  проблему
 революционного строительства. Ибо революция, которая  победила  только  на
 поле брани и не перешла к реальному осуществлению своих идей, утихает, как
 налетевшая  буря.  Сидящий  здесь,  среди  нас,  Владимир  Ильич:   Ленин,
 вдохновитель  моего  сегодняшнего  доклада,   указал   генеральную   линию
 созидающей   революции:   коммунизм   это   -   Советская   власть    плюс электрификация.
 - Где Ленин? - спросила Катя, вглядываясь с высоты пятого яруса. Рощин,
 державший, не отпуская, ее худенькую руку, ответил также шепотом:
 - Тот, в черном пальто,  видишь  -  он  быстро  пишет,  поднял  голову,
 бросает через стол записку... Это он... А с краю -  худощавый,  с  черными
 усами - Сталин, тот, кто разгромил Деникина...
 Докладчик говорил:
 - Там, где в вековой тишине России таятся миллиарды пудов  торфа,  там,
 где низвергается водопад или несет свои воды могучая река, - мы  сооружаем
 электростанции  -   подлинные   маяки   обобществленного   труда.   Россия
 освободилась навсегда от ига эксплуататоров,  наша  задача  -  озарить  ее
 немеркнущим заревом электрического костра. Былое  проклятие  труда  должно
 стать счастьем труда.
 Поднимая кий, он указывал на будущие энергетические центры  и  описывал
 по карте окружности, в которых располагалась будущая новая цивилизация,  и
 кружки, как звезды, ярко вспыхивали в сумраке огромной  сцены.  Чтобы  так
 освещать на коротенькие мгновения карту, - понадобилось сосредоточить  всю
 энергию московской электростанции, - даже в Кремле, в  кабинетах  народных
 комиссаров, были вывинчены все  лампочки,  кроме  одной  -  в  шестнадцать
 свечей.
 Люди  в  зрительном  зале,  у  кого  в  карманах  военных   шинелей   и
 простреленных бекеш было по горсти овса, выданного сегодня  вместо  хлеба,
 не  дыша,  слушали  о  головокружительных,  но  вещественно   осуществимых
 перспективах революции, вступающей на путь творчества...
 Телегин тихонько говорил Даше:
 - Дельный доклад. Я этого  инженера  Кржижановского  хорошо  знаю.  Вот
 кончим войну, - вернусь на завод, у  меня  тоже  кое-какие  соображения...
 Ужасно хочется, Дашенька, работать... Если они  такую  электрическую  базу
 подведут, - ужас  что  можно  развернуть...  Черт  знает  -  какие  у  нас
 богатства! Поднять на настоящую работу такую махину, - что тебе Америка! -
 Мы богаче... Поедем с тобой на Урал...
 Даша - ему:
 - Будем жить в бревенчатом доме, чистом, чистом, с капельками смолы,  с
 большими окнами... В зимнее утро будет пылать камин...
 Рощин - Кате на ухо шепотом:
 - Ты понимаешь - какой смысл  приобретают  все  наши  усилия,  пролитая
 кровь, все безвестные и молчаливые муки... Мир будет нами  перестраиваться
 для добра... Все в этом зале готовы отдать за это жизнь... Это не вымысел,
 - они тебе покажут шрамы и синеватые пятна от пуль...  И  это  -  на  моей
 родине, и это - Россия..."
 
 
 |